Недопустимые доказательства в экспертной практике

Уважаемые коллеги!

Наверняка, при проведении экспертизы вам приходится иметь дело с различными документами (медицинскими и не только), а также с заключениями предыдущих экспертиз, которые как доказательства не вполне соответствуют требованиям допустимости и т. д. Вы можете потребовать от суда оценки таких доказательств? Или же другая ситуация: сторона в процессе заявляет, что заключение экспертизы имеет существенные недостатки и посему является недопустимым доказательством. Как у вас на это реагируют суды?

Андрей В. Канищев
судебно-психиатрический эксперт
Киев, Украина

Уважаемый 'Kanishchev', как-то наш статус судебно-медицинского эксперта и "потребовать от Суда" не вяжется, не увязывается друг с другом. Суд и сам оценит доказательства. Если говорить о второй части цитаты, то своё Заключение часто (слава Богу, не так часто) приходится отстаивать в Суде. Когда в собственном Заключении находят (адвокат или кто-то другой) мнимые или реальные недочёты - это ещё куда не шло. Но бывает, когда по не зависящим от тебя причинам твоё Заключение признают недопустимым доказательством - это пообиднее. Пример: следователь взял кровь у подозреваемого в шприц (всё под протокол, как положено), пришёл к себе в кабинет - да и вылил кровь на марлю, высушил, опечатал (но уже без протокола). Сухую-то кровь доставить в экспертное учреждение легче и холодильник не нужен. Потом ряд экспертиз было проведено, с подробными описаниями образцов сравнения. Адвокат на Суде всё это вытянул, и экспертизы - долой.
Вот так бывает.
Всем привет, кое-кому поклон.

Да, в этом и есть главная проблема, оценивать должен именно суд. С другой стороны, нельзя же игнорировать «ляпсусы» в документации, предоставленной на экспертизу. Это медкарты с различными признаками фальсификации: вписанные другими чернилами фразы, вклеенные листы, несоответствие дат и т. д. Но эксперты не вправе оценивать их достоверность! А если эта медицинская карта имеет принципиальное значение для выводов? Её же нельзя просто так исключить из исследования. Особенно бывает обидно, когда вопрос о достоверности документации поднимается в суде задолго до назначения судебно-психиатрической экспертизы. Допрашиваются врачи, заявляются ходатайства о назначении почерковедческой экспертизы. Вот, казалось бы, всё по порядку: сначала оценить достоверность, а потом отправлять психиатрам. Но в итоге получается с точностью до наоборот: в самый разгар дебатов о достоверности меддокументации назначается судебно-психиатрическая экспертиза. Видимо, в расчёте на то, что судебные психиатры всё решат одним махом. На практике из этих ситуаций эксперты выходили по-разному. В некоторых случаях (особенно если это посмертная экспертиза) давали заключение о невозможности дать заключение из-за противоречивости материалов. Но это не решает проблему на все случаи жизни. Почему эксперт должен «перепрыгивать» через недостатки судебного исследования документов?

Это понятно, здесь заключение судебно-медицинской экспертизы признано недопустимым не по вине экспертов. Но возможно ли, в принципе, признать заключение недопустимым именно вследствие дефектов самого заключения? Ведь как оно на практике складывается: единственным путём оспорить заключение является назначение повторной экспертизы. Хотя законодатель устанавливает определённые основания для назначения повторной: заключение должно быть необоснованным, или противоречить другим материалам дела, или вызывать сомнения в правильности. Однако бывает так, что заключение первичной экспертизы имеет столь грубые недочёты, что впору поставить вопрос не о назначении повторной, а об отказе в принятии первичной как доказательства. Поэтому вопрос остаётся актуальным.

Кстати, а как поступил суд в отношении недопустимых экспертиз по крови? Назначил новые («повторные») или основывал обвинение на других доказательствах?

В таких случаях, на правах экспертной инициативы, обнаруженные ляпы отмечаю отдельным пунктом в выводах.

Уважаемый 'Kanishchev', я бы и не узнал о том, что выполненная мной экспертиза изъята из дела как недопустимое доказательство, если бы не был вызван в Суд. Это тоже проблема: экспертов вызывают в Суды редко, поэтому о судьбе своих экспертиз просто не знаешь, обратной связи нет. В конкретном случае была назначена Судом не дополнительная и не повторная, а первичная экспертиза. Ведь в случае изъятия экспертизы из дела - она, экспертиза, как бы и не проводилась вовсе. Это была доказательная молекулярно-генетическая экспертиза и Суд решил её провести. Хорошо, что материал ещё оставался (тампон со следами спермы), ибо после биологии и предварительно проведённой генетики могло и не остаться с чем работать. Образец крови на этот раз взяли прямо в зале Суда, я пришёл с лаборантом (медицинская сестра) и соответствующей экипировкой. Словом, застраховались. Обвиняемый долго отказывался сдать кровь, но Судья сослалась на европейские документы (Гаагского Суда, что ли) о возможности принуждения в данном случае. Убита и изнасилована была девочка.
И всё равно, у всего этого дела грустный конец. Экспертиза вновь не подкачала, но обвиняемый заговорил о добровольности сексуальных действий. Словом, присяжные вынесли оправдательный вердикт.
Всего наилучшего.

Ну да, я понимаю, поэтому и написал «повторная» в кавычках. Видимо, подобные случаи более специфичны именно для СМЭ. В СПЭ я подобного припомнить не могу. Было другое. Судебно-психиатрическую экспертизу провела комиссия врачей из одной сельской психбольницы. Эта больница специализированным экспертным учреждением не являлась. Милиция из соседних районов области, тем не менее, периодически назначала им экспертизы, чтобы не возить в областной центр. В большинстве случаев такие экспертизы «проходили» в судах. Но два или три раза суды отклоняли заключение сельских «экспертов» и назначали повторную. Хотя при этом оснований для назначения повторной (сомнения в обоснованности и т. д.) как таковых не было; по идее, суд должен был признать первое заключение недопустимым доказательством (экспертиза проведена с нарушением закона). Но тогда мы проводили повторную (которая, по сути, не вполне являлась повторной).

В общем, получается так, что признание заключения экспертизы недопустимым доказательством по причине дефектов самого заключения вряд ли будет в ближайшее время применяться, за исключением, возможно, каких-нибудь уникальных случаев. Хотя такие прецеденты могли бы случаться чаще. Но это зависит от других моментов — способности суда оценить заключение экспертов по существу, состязательности сторон, возможности участия в деле специалистов и т. д.

Доброго времени суток коллеги!
Немного не в тему, но в продолжение своего предыдущего поста. История получила ещё более неожиданное (впрочем, неожиданное только по скорости наступления событий) продолжение. Принимаю к производству постановление следователя и вижу знакомую фамилию подозреваемого. Не придаю значения, читаю обстоятельства дела. Убийство двоих пожилых людей, покушение на жизнь третьего. Всё происходит на дачах, за чертой города. Подозреваемый - молодой парень, пока что во всём признаётся. Неосторожные пенсионеры пускали в дом сами... Выясняется, что это тот самый (вернее один из группы) парень, который был освобождён в зале Суда по вердикту Присяжных. Полагать, что тюремная камера оказала столь растлевающее влияние (судебное расследование продолжалось около 2 лет) мало оснований, особенно вспоминая убитую девочку.
Мысль такая: качественно и грамотно проведённая экспертиза - это правильно, так должно быть. Но что-то западный опыт с Судом Присяжных на нашу почву не ложится.
Всем привет, кое-кому поклон.

Просто ремарка.

Видимо - Страссбургского.

Слишком смело и не по теме.