[Радомир]

Михаил Просперо.

Однако же в этом ни грамма гротеска

на «Поток» (Ольга Иванычева).


Однажды в студёную зимнюю пору
Качнул на Германию газу ГАЗПРОМ
Но трубы взорвали бандиты и воры
Ничо. Живём.

Однако на этом не кончилось это
Германцы на нас осерчали за то
И шлют в Украину на русских ракеты
Штук 100.

Однако у нас ПВО их встречает
А также и танки и прочую хрень
Уже фондерляльки в тоске причитают
Такая глупень.

Однако же в этом ни грамма гротеска
И стих получается скучен и длинн
И очень не хочется нам, если честно
На этот Берлин...

[Радомир]

Рен Арт.

Каспийский ветер.


Заточенный остро персидский месяц
Висит над полями и над лугами.
В Гиляне женщины виноград месят
Прекрасными голыми ногами.

На рыбачьем костре осетр коптится -
Наловлена целая корзина.
Летит над Каспием вечерней птицей
Узорная песня муэдзина.

И в воду медленно падают перья -
Белее сахара, легче чуда.
А тонкая дева с глазами пэри
Все ждет кого-нибудь не отсюда.

Могучие руки ее подхватят,
Из отчего дома вырвут с корнем.
Просторно ей в этой узкой кровати,
Колотится сердце: скоро, скоро...

От века поет захмелевший дервиш
О гордом соколе, гибкой лани.
Из девичьих снов никуда не денешь
Самых опасных ее желаний.

Иначе не будет ни вин, ни вишен,
Иссохнут озера, зачахнут пальмы.
Известно каждому - миром движет
Тоска, рождающаяся в спальне.

Крепчает ветер, пропитанный солью,
И море рычит, как зверь в застенке.
По Волге спускаясь, рвутся на волю
Веселые хищные струги Стеньки.

И курс берут на месяц персидский,
На островерхие минареты,
На деву, которой вот-вот приснится
Сокол с глазами синего цвета.

[Радомир]

Владимир Захаров.

Дождь.


Выходя каждый раз под рассеянный дождь,
Я гляжу, как ты мимо идёшь.

Мне приятно становится думать о том,
Как мы вместе идём под зонтом.

Хорошо бы догнать и окликнуть тебя,
Мокрый зонтик в руках теребя.

А мой ангел-хранитель глядит с высоты,
Как идём под дождём я и ты,

Как я белыми нитками жизнь эту шью,
Наступая на пятки дождю,

И в который уж раз не понятно ему,
Не окликнул тебя почему.

[Радомир]

Александр Трифонович Твардовский.

Дом бойца.



Столько было за спиною
Городов, местечек, сел,
Что в село свое родное
Не заметил, как вошел.

Не один вошел — со взводом,
Не по улице прямой —
Под огнем, по огородам
Добирается домой…

Кто подумал бы когда-то,
Что достанется бойцу
С заряженною гранатой
К своему ползти крыльцу?

А мечтал он, может статься,
Подойти путем другим,
У окошка постучаться
Жданным гостем, дорогим.

На крылечке том с усмешкой
Притаиться, замереть.
Вот жена впотьмах от спешки
Дверь не может отпереть.

Видно знает, знает, знает,
Кто тут ждет за косяком…
«Что ж ты, милая, родная,
Выбегаешь босиком?..»

И слова, и смех, и слезы —
Все в одно сольется тут.
И к губам, сухим с мороза,
Губы теплые прильнут.

Дети кинутся, обнимут…
Младший здорово подрос…
Нет, не так тебе, родимый,
Заявиться довелось.

Повернулись по-иному
Все надежды, все дела.
На войну ушел из дому,
А война и в дом пришла.

Смерть свистит над головами,
Снег снарядами изрыт.
И жена в холодной яме
Где-нибудь с детьми сидит.

И твоя родная хата,
Где ты жил не первый год,
Под огнем из автоматов
В борозденках держит взвод.

— До какого ж это срока, —
Говорит боец друзьям, —
Поворачиваться боком
Да лежать, да мерзнуть нам?

Это я здесь виноватый,
Хата все-таки моя.
А поэтому, ребята, —
Говорит он, — дайте я…

И к своей избе хозяин,
По-хозяйски строг, суров,
За сугробом подползает
Вдоль плетня и клетки дров.

И лежат, следят ребята:
Вот он снег отгреб рукой,
Вот привстал. В окно — граната,
И гремит разрыв глухой…

И неспешно, деловито
Встал хозяин, вытер пот…
Сизый дым в окне разбитом,
И свободен путь вперед.

Затянул ремень потуже,
Отряхнулся над стеной,
Заглянул в окно снаружи —
И к своим: — Давай за мной…

А когда селенье взяли,
К командиру поскорей:
— Так и так. Теперь нельзя ли
Повидать жену, детей?..

Лейтенант, его ровесник,
Воду пьет из котелка.
— Что ж, поскольку житель местный…-
И мигнул ему слегка. —

Но гляди, справляйся срочно,
Тут походу не конец. —
И с улыбкой: — Это точно, —
Отвечал ему боец…

[Радомир]

Анатолий Семкин.

Лето.


Лето...
- Море?
- Что вы? Дача!
Огороды и сады,
Спелой осенью - отдача
За тяжёлые труды.

Пруд - потомок океана.
Ель, как пальма, зелена.
Утро - солнечная ванна.
Вечер-ночь - сто граммов сна.

Поза дачника - к здоровью.
Аппликатор - комары.
Кабачками - малой кровью -
От оладий до икры.

Горсть малины, три клубнички,
Колорадские жуки.
Но зато: костёр от спички
И, конечно, шашлыки.

- Море?
- Что вы? Там безделье.
Пляж. Жара.
Я - на Оке.
Под разлапистою елью
В самодельном гамаке.

[Радомир]

Татьяна Кадникова.

Запах кофе и запах пиона.


Запах кофе и запах пиона
Теплый сумрак смешал в одночасье.
«Так чудесно, – подумалось сонно, –
Пахнет тихое-тихое счастье».
Человеческий смолк муравейник.
Под окошком цветочная млечность.
Небо, будто блестящий кофейник,
Отражает огни в этот вечер.
Дух корицы и запах багета
Принимает прохлада ночная.
И слетает, как бабочка, лето
На плечо уходящего мая.

[Радомир]

Братислава.

Диспансеризация на селе.


Вот ехать бы и ехать
Сквозь майское тепло,
Как земский доктор Чехов,
В далёкое село.
Водитель балагурит,гремит на кочках "ВАЗ",
Небесные лазури плывут, лаская глаз,
Горчит зелёный ветер - палили сухостой.
Трястись моей "карете" ещё часок-другой.
Не будет помощь скорой - обычный профосмотр,
Где пьян любой четвёртый, но каждый первый бодр.
Там жёлтые пелёнки, рахит и гепатит,
Запущенное онко, и "так ... душа болит!"
"В аптеку?! На какие?! И ехать хрен куда!"
"Ну... фитотерапия - ромашка, череда"
Не верится, что где-то - за пару сотен вёрст -
В стерильных кабинетах томографы, наркоз.
А впрочем, умирают там тоже день и ночь.
Я - врач, я - понимаю, но горько - не помочь...
Мне ехать бы да ехать
Вне времени и мест,
Вне суетного века...
Пока не надоест.

[Радомир]

Марина Николаева-Бурак.

Я скучаю по тебе, Питер.


Дождевые за окном нити
Да мерцанье в темноте гроз.
Я скучаю по тебе, Питер,
Вечный город из моих грёз.

Нынче сердцу моему томно,
Но внезапно ты придёшь сном:
Мы с тобой – и словно я дома,
Словно в мире есть родной дом.

Ночь июньская полна света,
По проспектам шелестит люд,
И рыдает гитарист где-то,
И глинтвейн на берегу пьют.

Воздух сладкий и такой манкий,
И крылатый у мостов взмах.
А трамвай последний бьёт склянки –
Опоздавшим подаёт знак.

Ветер гонит облаков клочья
И старательно метёт сор.
И слоняются коты молча,
Охраняя от мышей двор.

Сердце в клетке изогнёт спицы
И рванётся над Невой ввысь,
И расплачется шальной птицей –
От Любви длиной во всю жизнь.

… Средь московской деловой прыти,
Где в шипах не отыскать роз,
Я скучаю по тебе, Питер,
Милый город из моих грёз …

[Радомир]

Иван Романов-Клинский.

Приходской таракан.


Святыня псам не по зубам, -
По мраморному полу храма
Обычный ползал таракан
И не смущался тем ни грамма

Варягом он сюда попал,
Или законным постояльцем? -
Круги по полу рисовал,
Как по стеклу рисуют пальцем

И пятился народ святой,
В гримасах вопрошали лица:
Ужель он послан сатаной,
Чтоб воспрепятствовать молиться?

Его б прихлопнуть вдругорядь,-
Зачем тут нужен этот бездарь?
Но можно ль чью-то жизнь забрать,
Не осквернив святого места?

Нет, в храме грех пускать в расход
Здесь это - явное злодейство
И весь молящийся приход
Беспомощно взирал на действо

И был бессилен фимиам
И чудотворные иконы -
Прусак топтался по ногам,
Как по доскам родного дома

И я мокрушничать не стал, -
Но, посмотрев на гостя грозно,
Брезгливо с мрамора поднял
И проводил дышать на воздух...

[Радомир]

Юрий Вадимович Клименко.

«Уравнение мироздания»


Я рисую квадраты красные,
Все запутано
В уравнении -
Судьбы,
Действия
И желания.
Нет учебника,
для сравнения,
Нет инструкций
И описания.
Очень сложное
Мироздание
И всего
два решения -
Истязание
Ожиданием,
Наслаждение
Предвкушением.

[Радомир]

Борис Бударин.

Эй, прохожий, остановись на секунду!



Сегодня хмурый день.
Нахмуренный город наблюдает за сотнями,
спешащих по своим делам, прохожих.
Эй, прохожий, остановись на секунду!
Выйди из этого бешенного каждодневного ритма.
Оглянись, несмотря на хмурый день, на календаре - весна!
Заметь её и улыбнись.
Глядя на твою улыбку, улыбнётся ешё один человек, и ещё, и ещё...И хмурый город вдруг засветиться улыбками и перестанет быть таким хмурым...

Если бы в жизни всё было так просто...

[Радомир]

Мария Махова.

Продолжать движенье.


Что за новости отовсюду,
кто придумал такие танцы,
просыпаться в любое утро,
чтоб там ни было – просыпаться,
говорить себе: я не буду
ни сдаваться, ни прыгать с крыши,
говорить себе: с добрым утром,
всё же с добрым, раз жив и дышишь.

Дверь закрыть, перейти дорогу,
с каждым днём она всё длиннее,
ну давай, ну ещё немного,
ты же справишься, ты умеешь,
не рассыпаться, не распасться,
не замкнуться в своих недугах,
дрожь уняв в этих нервных пальцах,
выходить из любого круга.

Что ты видишь за этой тенью,
да не всё ли равно, бог с нею,
не скули, продолжай движенье,
ты всё можешь и всё умеешь,
что там в спину кричат – неважно,
ничего это не изменит,
выбирайся из ям и скважин.
Улыбнись. Продолжай движенье.

[Радомир]

Вадим Бакулин.

Тюльпаны Шренка.


Калитка на цепи.
Бетонные застенки...
А в донгузской степи
Цветут тюльпаны Шренка.

Покуда город спит,
Пусть унесет нас ветер
Туда, где опьянит
Тюльпанов многоцветье.

Волнуются слегка
Степи ковыльной волны,
И гонит облака
Мятежный ветер вольный.

Ветлянка, серебрясь,
Крадётся юркой змейкой.
Мы вдохновились всласть
Красой тюльпанов Шренка.

Уже не помню, что
Хотел тебе сказать я?!
Росы запомнил сок
И жаркие объятья.